До краев наполните золотые чаши, Пусть от яств ломятся блюда страсти, По лезвию серебряных ножей пляшет мясо, Инстинктивно кости обгладывай и грызи, Выблевывай, отрыгивай сложноперевариваемую плоть, И твои губы окрасятся кровью. Вначале опробуй на вкус вон те глаза, Эйфория тянется от глотки к мозгам, Пусть язык все познает, высоси даже костный мозг, Этот акт - демонстрация удовольствия живых. Давайте же, начнем банкет, мои возлюбленные гурманы, Пленники искусства делают отвратительные вещи прекрасными, В этом мире нету ничего, что мы не съедим. Тела и души, взраставшие в рабстве, Словно медовые пчелы, умирающие Внутри спящего цветка. Вытолкни, заставь прекрасного мальчика- жертву Восхвалять и чтить короля гигантов, Нет никаких грехов человечества! Смешиваем капельки отравы, От чистых обеденных столов мы отказываемся, Истину познаем на дне помойной ямы. Спрятанное под твоей розоватой кожей сиянье, Я еще не знаю, сладкое оно или кислое. Свое соблазнительное тело предоставь мне И просто удовлетворяйся тем, что тебя желают. Давайте же, начнем банкет Нашего высшего гастронома. Наследственные инстинкты заставят поработать твой язык, Изучай это празднество, что ни одному описанию не поддается. И сегодня мы продолжаем искать и искать, словно мы бедняки, оголодавшие без крови. И если ты еще юн, Меня забавляет то, что ты зависим от этого. Набивай рот до отказа, измучай себя едой, Этот акт - демонстрация экстаза живых. Давайте же, начнем наш банкет, Мои избранные гурманы. Пленники искусства рисуют ненасытность прекрасной, В этом мире нету ничего, что мы не съедим! Жри, пей, блюй, сри, Плачь, смейся, живи, сдохни, На грани выживания остаются наиболее приспособленные, А потом придет конец. Пожалуйста, если мое тело дойдет до предела, Похорони, все что сможешь, В своем желудке, ничего не оставь после.