Было тяжело и душно, А наутро выпал снег. И была ее подушка Все еще во сне. Где замки, полы и стенки Вышвырнуты вон, Где она была туземкой Голой среди волн.
И глядела то и дело В ласковую синь. А его корабль белый Был простым такси. Замер, не захлопнув дверцу, На чужом крыльце. И ее во сне кусала в сердце Золотая Це-Це.
И ресницы были – крылья Полуночных сов. И душа дышала пылью Белых парусов. А у той, другой, подушка Со свинцом в лице. И у ней считалась просто мушкой Золотая Це-Це.
Через ночь вела крутая Лестница-змея. Тот, в ночи блудил, плутая – Был, конечно, я. И по мне во сне жужжала Как о подлеце, И туземке в сердце била жалом Золотая Це-Це.